Упрощенная HTML-версия
26 •
«Родовая Земля»
№ 1 (162), январь 2018 г.
здесь русский дух...
«Г
де вы, где вы, вели
кие, мощные и не
зависимые умы? Во
всяком случае, се
годня они вряд ли
обитают в РАН.
Если даже только по историче
ским событиям рассуждать о сла
венском языке, то очевидно, что
он был самодревнейший и бли
жайший к первобытному языку,
ибо одно исчисление скифо-сла
вянских народов, под тысячами
разных имён известных и по все
му лицу земли расселившихся, по
казывает уже как великое его рас
ширение, так и глубокую древ
ность.
Я же вхожу только в корнесло
вие. Когда исследование слов раз
ных языков показывает великое и
всеобщее отношение их к славен
скому языку, то как история, так и
язык, одно другим взаимно под
крепляемое, ведут к несомнитель
ным заключениям.
Я не по слепому пристрастию
к отечественному языку моему,
не по мечтательным догадкам, но
по истинному и точному иссле
дованию многих языков и наре
чий, мнению моему справедли
вое основание полагаю.
…Отыскание корня не всегда
легко, бывает трудно распозна
вать предлоги и окончание. Раз
берём, например, слово
«нача-
ло»
. Корень
«нач»
, а
«ало»
окон
чание? — нет. Или возьмём «на»
за предлог, «чал» за корень, а «о»
за окончание? Всё это будет га
дательно и не откроет коренного
значения или смысла. Нужно со
образить его с другими того же
корня ветвями: начать, начинаю.
Из них ветвь «начинаю» пока
жет нам тотчас, что в ней
«на»
—
предлог,
«чин»
— корень,
«то»
— окончание. Итак, корень есть
«чин»
(от которого в слове нача
ло осталась одна только буква ч);
«начинаю»
— значит приступаю к
произведению в действо предна
чертанного в уме моём чина, то
есть, порядка, устройства. Так ко
ренное значение во всех проис
шедших от этого корня ветвях бу
дет для меня ясно.
Мы различаем в каждом сло
ве любого языка два понятия или
значения, из которых одно назы
ваем коренным, а другое — вет
венным. Коренное, относясь ко
многим вещам, не определяет ни
одну из них, но только показы
вает нечто всем им сродное или
свойственное. Ветвенное, напро
тив, определяет каждую вещь
порознь. Зная первое, мы не мо
жем ещё знать второго. Всякая из
влечённая из корня ветвь сохра
няет в себе его, следственно, и
значение своё от него заимству
ет. Случается часто, что коренное
значение затмевается ветвенным
и даже совсем от очей разума ис
чезает.
Например, каким образом
под именами
«камень»
,
«голубь»
,
«гриб»
разумеет такие-то имен
но, а не другие вещи? Или поче
му, произведя от одного и того
же понятия
«висеть»
ветви
«виш-
ня»
и
«виселица»
, разумеет он под
ними столь различные между со
бою предметы? Ответ один: мне
указали и назвали каждый из них.
С тех пор вид их, зримый мною,
остался в уме моём начертанным,
а названия затвердились в памя
ти и сохраняются в ней чрез всег
дашнее повторение и наслышку.
При таком знании языка может
остановиться тот, кто не хочет да
лее идти.
Но мы продолжим наши рас
суждения. Древность языка и заб
вение многих первобытных на
званий не позволяют нам при ка
ждом слове найти начало его и
причину. В слове, например, «ка
мень» мы не видим или не добра
лись ещё до коренной причины,
по которой он так назван, и по
тому почитаем его первобытным
словом, имеющим одно толь
ко ветвенное значение. Но в сло
ве, например,
«медведь»
видим
два значения — ветвенное и ко
ренное; первое представляет нам
известного зверя, а второе, что
зверь сей ведает, где мёд, ищет
его, любит им питаться.
Иностранцу, хотя бы и сказать
значение слова
«медведь»
, но ког
да не известны ему слова мёд и
ведать, то он знал бы одно вет
венное его значение, не зная ко
ренного.
Итак, по тем словам, начало
которых нам не известно, мы мо
жем в языке своём назвать себя
иностранцами.
Богемцы от ошибки в произ
ношении переменили букву «м»
в «н» и вместо медведь пишут
nedwed
. Следовательно, слово их,
потеряв коренное значение, оста
лось при одном ветвенном.
Сразу приметен смысл во мно
гих простых словах, например, в
ягодах черника, голубика — по
цвету их; земляника, потому что
низко к земле растёт; костяника,
потому что имеет в себе косточки;
бич, потому что им бьют; темница,
потому что в ней темно; корабль,
потому что образом своим похо
дит на короб.
Но есть и такие слова, в кото
рых коренное значение затмева
ется ветвенным, иногда от изме
нения какой-нибудь буквы, на
пример,
«масло»
,
«весло»
(вме
сто
«мазло»
от
«мазать»
,
«вез-
ло»
от
«везти»
); иногда от силь
ного устремления мысли нашей
на одно ветвенное значение, так
что коренное при нём забывает
ся. Под словом
«голубь»
разуме
ем мы птицу, получившую назва
ние от голубого цвета перьев сво
их. Но, увидев той же породы пти
цу с перьями иного цвета, можем
сказать: белый голубь. То есть об
одном ветвенном значении по
мышляем, как бы забывая корен
ное, которое бы не позволило нам
голубое назвать белым.
Многие совсем не сходные
между собой вещи могут корен
ное значение иметь одинаковым:
имена
«свинец»
и
«синица»
в вет
венном значении превеликую
имеют разность; но в коренном
никакой, поскольку оба произве
дены из понятия о синем цвете.
(Свинец есть испорченное из си
нец).
Итак, ветвенное значение каж
дому в языке своём известно, а
коренное открывается только то
му, кто рассуждает о началах язы
ка. Всякий, например, знает слово
«гриб»
, но почему он назван так,
доберётся только тот, кто станет
рассматривать корень
«грб»
, сли
чая слово сие с другими, тот же
корень имеющими ветвями
«по-
греб»
,
«гроб»
,
«гребень»
,
«горб»
.
Тогда увидит, что погреб, гроб,
гребень не представляют ниче
го сходного с грибом и потому не
могли подать мысли к такому на
званию. Но
«горб»
и
«гриб»
име
ют великую между собою соот
ветственность, поскольку верхняя
часть гриба, шляпка, действитель
но горбата. Итак, от понятия о гор
бе произведено имя гриб.
Богемец из того же
hrb (горб)
произвёл две ветви
hrib
и
hreb
, из
которых
hrib
значит у него то же,
что и у нас
гриб
, а под второю
hreb
разумеет он то, что мы называем
гвоздь
. Сходство сих предметов
дало ему повод назвать их одина
ково, изменив только одну глас
ную букву.
При сличении славенских слов
с иностранными не довольно яв
ного сходства букв и значений,
как, например, английское
brow
и
славянское
бровь
, немецкое
grabe
и славенское
гроб
, шведское
sister
и славянское
сестра
, француз
ское
sel
и славянское
соль
. Подоб
ные слова, хотя и показывают не
которое сходство между всеми
языками, но их не так много, и
притом сие не поведёт нас к по
знанию, каким образом от одно
го и того же языка расплодились
столь многие и столь различные
между собою наречия.
…СЛОВО.
Слово, члово, ло
гос. Греческое
«логос»
, хотя да
леко отходит от семейства, одна
ко коренное
«ел»
в себе заключа
ет; особливо если средний слог
«го»
переставить наперёд, то вый
дет славянское
«голос»
, которое с
названием слово имеет ту смеж
ность, что слово без голоса не мо
жет быть произносимо.
Да и в нашем языке речение в
молитве «услыша глас мой» зна
чит услыши слово моё.
В человеке отличительное от
прочих тварей свойство есть дар
слова. Отсюда название
«словек»
(то есть словесник, словесная
тварь) изменилось в
«цловек»
,
«чловек»
и
«человек»
.
Имя
«славяне»
сделалось
из славяне, то есть словесные,
одарённые словом люди.
Разберём другое семейство,
означающее слово:
ворд
английское,
ворт
немецкое,
орд
датское,
орт
шведское,
воорд
голландское.
Имена сии могли пойти от
славянского
«говорить»
и зна
чить то же, что
«говор»
или
«сло-
во»
. Если отбросить слог
«го»
, то
«воритъ»
весьма близко подой
дёт к словам
ворт, ворд, орд
. Ла
тинское
verbum
, испанское
verbo
,
французское
verbe
также отсю
да произошли. Если из
говорить
произвесть
говорьба
(вместо
раз-
говоры
,
говорение
) и откинуть
«го»
, то
ворба
с
verbo
будут совер
шенно сходны между собой. При
том слог
«го»
в
«говорить»
не со
ставляет корня, который заклю
чён в буквах
«ор»
. У нас просто
народное
«орать»
приемлется в
смысле шуметь, говорить громко.
Глаголами
урчать, ворчать, жур-
чать, рычать
изъявляются также
разные гласоизменения.
Также иноязычные от сего
корня ветви латинские и других
языков:
oraculum
(оратор, провозвест
ник);
orator
(оратор, простонарод
ное краснобай);
orchestre
(место заседания, где
рассуждают о делах, а также где
играют на орудиях, инструмен
тах);
oramentum
(молитва);
organium
(орган).
Наш
варган
отсюда же проис
ходит.
Варган
— простонародное
музыкальное орудие: согнутая
железная полоска со вставлен
ным внутри стальным язычком.
Варганить —шуметь, стучать.
ordinatio
(порядок, учрежде
ние, но и приказание, повеление).
Мы и другие народы в таком зна
чении говорим ordre, ордер.
Примечатель.
Продолжим
размышлять, сравнивая наши
слова с подобными им чужаками,
и заметим впервые в своём язы
ке слова-эмигранты. Когда-то они
уехали, то есть были скопированы
в инязы, пожили там вдоволь, а в
эпоху мерзкого евро-подобостра
стия верхов наших вернулись до
мой. Вернулись сильно опущен
ными и обезображенными.
Ведь католическая Европа
тыщу лет исполняла Люциферу,
своему просветителю-ангелу све
та, ораторию под визг и ор же
лезных органов, чтоб поднять из
мёртвых свою веру. Однако наши
просвещённые (инязами же) уши
и умы по сей день воспринимают
чужаков много значительнее род
ных слов-родителей.
Отсюда и корень отечествен
ной погибели: самые бредовые
советы иностранцев выслушива
ют, как живую истину.
ГОД.
Древнее слово. Очевид
ным образом заключает понятие
о добре, благе. Шведское
god
, ан
глийское
good
, немецкое
gut
под
тверждают сие.
От сего понятия
«год»
пусти
ло разные ветви: доброе и худое
время (погода, непогодь); добрая
или худая вещь, или человек (год
ное, негодное, пригожий, него
дяй); приятное или неприятное
обстоятельство (угодное, неугод
ное, негодование). Все сии ветви
произошли от
«год»
, а не год от
них.
Иное значение
«год»
в разных
наречиях: лето. И мы говорим:
прошло пять лет (т. е. пять годов).
Некоторые славенские наре
чия годом называют рок, от гла
гола
«реку»
, подобно другим про
исходящим от него ветвям
«по-
рок», «оброк», «срок»
; и потому у
нас приемлется в возвышенном
значении чего-либо изречённого,
предопределённого судьбою.
Год
по-немецки
jahr
(яр)
от
«Язык наш — древо жизни
на земле и отец наречий иных»