Упрощенная HTML-версия
• 29
«Родовая Земля»
№ 3 (140), март 2016 г.
ЛЕТоПиСь
Е
щё Михайло Ломоносов на
зывал дату, далеко выходя
щую за границы самой дерз
кой фантазии. Четыреста ты
сяч лет — таков результат,
полученный русским гением. а
опирался он на вычисления вави
лонских астрономов и свидетель
ства египтян, зафиксированные
античными историками.
именно тогда произошла одна
из тяжелейших по своим послед
ствиям планетарных катастроф:
по мысли Ломоносова, смести
лась земная ось, изменилось ме
стонахождение полюсов и в ито
ге, как описано у Платона в диало
ге «Политик», Солнце, ранее всхо
дившее на западе (!), стало всхо
дить на востоке. По геродоту, та
кое случалось дважды.
В реконструированной совре
менными учёными «Повести вре
менных лет», предположительно
принадлежащей монаху Киево
Печерского монастыря чернориз
цу нестору, воистину знаковой да
той значится 862 год, связанный с
призванием на княжение рюрика
с братьями. именно с той поры и
принято было долгое время вести
отсчёт русской истории: в 1862 го
ду даже было отмечено так назы
ваемое 1000летие россии.
но есть в русских летописях
ещё одна дата, не признанная
официальной наукой. речь идёт
о древнерусском сочинении, из
вестном под названием «Сказание
о Словене и русе и городе Словен
ске», включённом во многие хро
нографы русской редакции: начи
ная с XVII века известно около ста
списков литературного памятни
ка. здесь рассказывается о вождях
русского (и всего славянского) на
рода, которые после долгих ски
таний по миру появились на бе
регах Волхова и озера ильмень в
середине 3го тысячелетия до но
вой эры (!), основав города Сло
венск и Старую руссу, откуда и на
чали военные походы «на египет
ские и другие варварские стра
ны» (так сказано в первоисточни
ке), где наводили «великий страх».
В Сказании названа и точная
дата основания Словенска Ве
ликого — 2409 год до новой эры
(или 3099 год от Сотворения ми
ра). Спустя три тысячи лет, после
двукратного запустения, на месте
первой столицы Словенорусско
го государства был построен гра
допреемник, новый город — нов
город, которому досталась от его
предшественника также и при
ставка — Великий.
историкиснобы не видят в
легендарных сказаниях о русе и
Словене никакого рационально
го зерна, считая их выдумкой чи
стейшей воды, причём сравни
тельно недавнего времени. Ещё
иногда говорят: записи легенд о
Словене и русе позднего проис
хождения, вот если бы они были
записаны гденибудь до татаро
монгольского нашествия, тогда
совсем другое дело. Что тут воз
разить? Вопервых, никто не зна
ет, были или нет записаны древ
ние сказания на заре древнерус
ской литературы: тысячи и тыся
чи безценных памятников поги
бли в огне пожарищ после наше
ствия кочевников, собственных
междоусобиц и борьбы с языче
ством. Вовторых, если говорить
по большому счёту о поздней
ших записях, то «Слово о полку
игореве» реально дошло до нас
только в екатерининском спи
ске XVIII века да в первоиздании
1800 года; оригинальная же ру
копись (тоже, кстати, достаточно
позднего происхождения) сгоре
ла во время московского пожа
ра 1812 года, и её «живьём» ма
ло кто видел.
Сколько лет
русской
земле?
а безсмертная «Калевала»? Ка
релофинские руны, впитавшие
сведения об архаичных време
нах, были записаны и стали досто
янием читателей Старого и ново
го Света только полтора века на
зад. Ещё позже на Севере был за
писан основной корпус русских
былин. Коекто скажет: это фольк
лор. а какая разница? родовые и
племенные исторические преда
ния передавались от поколения к
поколению по тем же мнемониче
ским законам, что и устное народ
ное творчество.
Вот почему «довод» касатель
но поздней записи «Сказания о
Словене и русе» не выдерживает
никакой критики. К тому же почти
за двести лет до того содержащие
ся в нём факты со слов устных ин
форматоров были записаны пос
лом «великого кесаря» Сигизмун
дом герберштейном в его знаме
нитых «записках о Московии».
а ещё на полтысячи лет раньше
о них сообщали византийские и
арабские авторы.
Документальное подтвержде
ние тому, что «Сказание о Слове
не и русе» первоначально имело
длительное устное хождение, со
держится в письме в Петербург
скую академию наук одного из
ранних российских историогра
фов Петра Крекшина, происхо
дившего из новгородских дворян.
обращая внимание учёных му
жей на необходимость учёта и ис
пользования в исторических ис
следованиях летописного «Ска
зания о Словене и русе», он от
мечал, что новгородцы «исстари
друг другу об оном сказывают»,
то есть изустно передают исто
рическое предание от поколения
к поколению. Так что с легендар
ной историей руси дело обстояло
вовсе не так, как это представля
лось Карамзину и последующим
историкам.
Б
ольшинство из дошедших
до наших дней древнейших
летописей (и уж, во всяком
случае, все те, которые были
возведены в ранг официоза)
имеют киевскую ориентацию, то
есть писались, редактировались
и исправлялись в угоду правящим
киевским князьям — рюрикови
чам, а в дальнейшем — в угоду их
правопреемникам — московским
великим князьям и царям.
новгородские же летописи,
имеющие совсем иную полити
ческую направленность и рас
крывающие подлинные истори
ческие корни как самого русско
го народа, так и правивших на ру
си задолго до рюрика князей не
редко замалчивались или попро
сту уничтожались. о том, что там
было раньше, можно судить по
летописи первого новгородско
го епископа иоакима, которая до
шла лишь в пересказе, включён
ном в «историю российскую» В. н.
Татищева.
начальное новгородское лето
писание в корне противоречило
интересам и установкам киевских
князей, к идеологам которых от
носились и монахи КиевоПечер
ской лавры, включая и нестора.
Признать, что новгородские кня
зья древнее киевских, что русская
княжеская династия существова
ла задолго до рюрика, считалось
во времена нестора недопусти
мой политической крамолой. она
подрывала право киевских кня
зей на первородную власть, а по
тому безпощадно искоренялась.
отсюда совершенно ясно, почему
в «Повести временных лет» нет ни
слова о Словене и русе, которые
положили начало русской госу
дарственности не на киевском бе
регу Днепра, а на берегах Волхова.
Точно так же игнорирует нес
тор и последнего князя дорюрико
вой династии— гостомысла, лицо
абсолютно историческое и упо
минаемое в других первоисточ
никах, не говоря уж об устных на
родных преданиях. Вслед за нес
тором этой «дурной болезнью» за
разились и последующие истори
ки, которые быстро научились ви
деть в летописях только то, что со
ответствовало их субъективному
мнению.
Впрочем, косвенные упомина
ния по крайней мере о Словене в
несторовой летописи всё же со
хранились, несмотря на жёсткую
политическую установку и позд
нейшие подчистки киевских цен
зоров. Скажем, есть в «Повести
временных лет» одна на первый
взгляд странная фраза: жители Ве
ликого новгорода, дескать, «пре
жде бо беша словени». Перево
дится и трактуется данный пассаж
в таком смысле, что новгородцы
прежде были славяне. абсурднее,
конечно, не придумаешь: как это
так — «были славяне»? а теперь
кто же они?
объясняется
всё,
однако,
очень просто: новгород был по
строен на месте старой столи
цы Словенска, названного так по
имени князя Словена — основа
теля стольного града. Потомуто
новгород и назван «новым горо
дом», что воздвигли его на месте
«старого», и прежнее прозвание
новгородцев—«словени», то есть
«жители Словенска». Ломоносов
объяснял это так: «Прежде избра
ния и приходу рурикова обитали в
пределах российских славенские
народы. Вопервых, новгородцы
славянами по отменности имено
вались, и город исстари слыл Сло
венском».
безусловно, тот факт, что «сло
вене» были жителями и поддан
ными древнего Словенска, ос
нованного князем Словеном, хо
рошо был известен и нестору, и
его современникам. но говорить
об этом автор «Повести времен
ных лет» не стал — побоялся или
не посмел. Вот и пришлось под
гонять историю под интересы за
казчика. Так было во все времена
вплоть до наших дней.
Вся начальная летопись име
ет ясно выраженную тенденци
озную направленность. Её автору
необходимо было в первую оче
редь доказать первородство ки
евских князей и легитимность ди
настии рюриковичей. Взглянем в
данной связи ещё раз на знаме
нитое вступление (зачин) к «Пове
сти временных лет»: «Се повести
времяньных лет, откуда есть пош
ла руская земля, кто в Киеве нача
первее княжити, и откуда руская
земля стала есть».
Следовательно, казалось бы,
нейтральный вопрос «Кто в Кие
ве нача первее княжити?» имеет
важнейший (хотя и скрытый) иде
ологический смысл и подразуме
вает окончание: «Кто в Киеве на
чал раньше княжить, чем в каком
то там новгороде, то есть бывшем
Словенске Великом». Потомуто и
повторено ещё раз почти дослов
но начальное утверждение, кото
рое так и хочется прочитать: сей
час я вам разъясню, «откуда рус
ская земля стала есть» — «отсю
да, из Киева она стала есть, и ни
откуда более»!
Кстати, Киев поминается толь
ко в Лаврентьевском списке нес
торовой «Повести». В ипатьев
ской летописи зачин начертан бе
зо всякого упоминания Киева.
Во всех современных перево
дах «Повести временных лет», в
хрестоматиях, научных компиля
циях и учебниках говорится, что
после прибытия на русь рюрик
стал княжить в новгороде, Сине
ус — на белоозере, а Трувор — в
изборске.
В действительности же в наи
более древних и авторитетных ле
тописях про рюрика сказано не
что совсем другое. В ипатьевской
и радзивиловской летописях гово
рится, что, придя в новгородскую
землю, братьяваряги первым де
лом «срубили» город Ладогу — в
нейто «сел» и стал править рю
рик. Следовательно, Ладога явля
ется первой столицей новой пра
вящей династии рюриковичей.
Про то, что новгород Великий был
избран рюриком в качестве столь
ного града, в данном фрагменте
летописей вообще ничего не го
ворится. В Лаврентьевском спи
ске на данном месте вообще зия
ет пробел.
Вот этуто лакуну Карамзин и
заполнил новгородом. Его же со
здатель «истории государства рос
сийского» позаимствовал из нико
му не доступной теперь и заведо
мо поздней Троицкой летописи,
которая сгорела вместе с другими
безценными реликвиями русской
культуры во время знаменитого
Московского пожара 1812 года.
В самом тексте Троицкой лето
писи так же, как и в Лаврентьев
ском списке, на месте упоминания
первой столицы рюрика значился
пробел. зато на полях рукой како
гото позднего читателя была сде
лана приписка — «новгород». Вот
этуто чужую приписку XVIII ве
ка Карамзин и выбрал в качестве
шаблона для своей версии эпизо
да с «призванием князей», что ста
ло каноном и для большинства
последующих трактовок.
не может не удивлять также
и странная разборчивость в вы
боре кумиров: выписки Карам
зина из утраченной Троицкой ле
тописи признаются более досто
верными, чем текст самого несто
ралетописца, а вот аналогичный
конспективный пересказ Татище
вым утраченной иоакимовской
летописи, не совпадающей с офи
циальной и официозной точками
зрения, считается сомнительным
и чуть ли не поддельным.
Воистину «Сказание о Слове
не и русе» должно стать одним из
самых знаменитых произведений
отечественной литературы. Пока
же оно знаменито только тем, что
известно узкому кругу скептиче
ски настроенных специалистов и
не известно широкому кругу чи
тателей.
«Литературная Россия»,
№47, 1999 год.
http://gifakt.ru
Публикуется в сокращении.
Памятный знак легендарному
князю Русу в Старой Руссе.