Упрощенная HTML-версия
«Родовая Земля»
№ 9 (194), сентябрь 2020 г.
8 • образ жизни
У
мирающие деревни для Рос-
сии не новость. И когда по-
чти 40 лет назад с карты Уд-
муртии исчезло сразу не-
сколько деревень, никто да-
же не заметил. Среди них была и
Мувыр. Но в 2009 году эта дерев-
ня снова заняла своё законное ме-
сто среди дремучих лесов. Про
изошло это благодаря усилиям
всего лишь одного человека —
Александра Корепанова, который
в 1980 году ушёл из Мувыра в ар-
мию, а вернулся в голое поле.
Мувыр в Удмуртии теперь си-
ноним чего-то труднодостижимо-
го или даже невозможного: «Ну,
это чистый Мувыр! Мы так не су-
меем».
Александра Корепанова в на-
роде так же прозвали — Саня Му-
выр.
Он встретил меня в район-
ном посёлке Игра на повидавшей
жизнь «Ладе Ларгус».
Высокая земля
и её обитатели
О том, как всё получилось,
Александр Геннадьевич рассказы-
вает, пока мы едем из Игры в Му-
выр.
— В начале сентября мини-
завод по переработке молока от-
крываем, грант на него выиграли
два года назад, — поясняет Коре-
панов. — Скоро будем перераба-
тывать три тонны молока в сме-
ну. Если в три смены работать, то в
сутки—девять тонн. Сметана, мо-
локо, йогурт, мягкие сыры— всё у
нас будет своё. Дел много.
И возвращается к рассказу об
истории Мувыра. Она началась аж
в 1837 году. Более подробно я уз-
наю о ней позже, из книги «Мы из
Мувыра», которую найду в дере-
венском музее. Книга написана
прекрасно: с цифрами, фактами,
воспоминаниями односельчан. Не
у каждого города есть такая лето-
пись, а у мувырцев — вот. Оттуда
узнал, что 1837 год — дата услов-
ная, на самом деле несколько уд-
муртских семей поселились на вы-
соком холме среди дремучего ле-
са задолго до этого.
Удмурты — исконно «лесной
народ», со своими верованиями
и ценностями, главные из кото-
рых — сохранение семьи и памя-
ти своего Рода. Жизнь подальше
от недобрых глаз удмурты выби-
рали исстари.
Вот и здесь не было даже про-
езжих дорог. Зато рядом река Ло-
за с чистой водой и лес-кормилец.
Появились первые избы, за ними
ещё, а после пришло и имя —Му-
выр. «Му» на удмуртском — зем-
ля, «выр» — возвышенность. Вы-
сокая земля. Лучше не скажешь.
Год от года деревня росла, лю-
ди занимались земледелием и жи-
вотноводством, собирали грибы
и ягоды, торговали мёдом. Пере-
расти в большое поселение Му-
выр бы не смог: лес вокруг не по-
зволял. Тем не менее в 1960-х го-
Хозяин Мувыра
дах здесь жили 150 человек. Люди
работали в колхозе, на соседнем
льнозаводе, местной ГРЭС. Но в
конце 70-х, когда началось укруп-
нение сельхозпредприятий, Му-
выр начали переводить в сосед-
нюю, большую и удобно располо-
женную Зуру. Перегоняли скот, по
брёвнам перевозили фермы и из-
бы.
В 1980-м, когда Александр Ко-
репанов уходил в армию, в Мувы-
ре оставались 9 домов и 30 жите-
лей, всё ещё работали клуб, мед-
пункт и магазин. А когда вернулся
из армии, не было уже ничего. Чи-
стое поле.
— Я служил в погранвойсках,
на границе с Китаем. Через год
где-то с начала службы приходит
из дому письмо: «Мы переехали в
Зуру, деревни больше нет нашей».
Прочитал и не поверил, несколь-
ко раз перечитывал, —Александр
замолкает, словно подбирает рус-
ские слова, которыми можно пе-
редать горе, которое на него об-
рушилось тогда, на Дальнем Вос-
токе. — Это моя земля была, она
меня лечила, она меня спасала…
Не понять, если вы не у нас вырос
ли… Из армии вернулся я зимой,
дорога в Мувыр была занесена,
не добраться. Пришёл только вес
ной. И тот день, когда пришёл и
увидел на месте деревни пашню,
никогда не забуду…Сел на берегу
Лозы, и слёзы ручьём бегут и бе-
гут. Обида такая была: кому наша
деревня мешала? За что её с лица
земли стёрли? Долго сидел, думал,
что же мне такое сделать, чтобы
вернуть Мувыр.
Тогда 1982 год был, а пер-
вый дом я построил в 1992-м, 10
лет ушло на подготовку. Строил
в чистом поле. Что будет дальше,
никто не знал.
—Невероятно…
—Да мне и самому уже так ка-
жется. Но это потому, что я моло-
дой был, сейчас—на будущий год
60 лет мне стукнет — ни за что бы
уже не решился. А тогда я же не
один был, отец рядом. Вот это че-
ловек! Сейчас все рассуждают о
воспитании: что говорить детям,
что рассказывать? Отец мой ниче-
го не говорил, но я видел, как он
живёт, и меня это восхищало. До
сих пор думаю: вот бы у отца со-
вета спросить, иногда мысленно
с ним разговариваю. Он умел всё:
на тракторе работал, машины чи-
нил, дома строил.
Я после школы в сельхозин-
ститут поступил, одну сессию
сдал и перевёлся на заочное, что-
бы работать на земле, рядом с от-
цом. Потом армия, после не стал
восстанавливаться в институте.
Работал в «Сельхозтехнике» во-
дителем и летом каждый день
ездил в Мувыр, ну, в голое поле.
Отец всё видел, и разговоры мы
вели о том, что родная земля нас
назад зовёт, им тоже в Зуре было
не по себе. Но ведь только пере-
ехали: хозяйство перевезли, по-
стройки перетащили — большая
работа. И вот как-то вечером си-
дим, опять об этом разговарива-
ем, и отец вдруг: «Сколько можно
уже болтать? Давай дело делать».
И мы поехали в чистое поле ста-
вить на месте бывшей деревни
первый дом.
Этот дом Корепанов постро-
ил вместе с отцом. Несколько лет
дом был единственным в округе,
но когда стало ясно, что Мувыр
ожил, сюда потянулись и другие
семьи.
— А что люди говорили?
— Пальцем у виска крутили.
Жене моей говорили (я уже женат
был, дочки две маленькие): «Куда
он вас тащит? Как жить-то в лесу?»
А она поддержала, спасибо ей го-
ворю по сей день. Если бы не со-
гласилась, неизвестно, где бы я
был сейчас.
—Не переехали бы в Мувыр?
— Ну, нет. В Мувыр бы вернул-
ся всё равно, но, может, пить бы
начал, кто его знает. А так уже мно-
го лет не пью, даже на Новый год.
Дети разбудят в 12 часов, компота
с ними хлебну — и спать. А 1
января на рыбалку. Охоту не люб
лю, но рыбалка — это всё!
Машина съезжает с трассы на
лесную дорогу. Справа остаётся
Зура — поселение с тремя тыся-
чами жителей и развитой, как сей-
час говорят, инфраструктурой. На
трассе голосуют подростки. Ко-
репанов объясняет, что тут про-
ходят автобусы на райцентр Игру
и на столицу Ижевск. То есть, жи-
ли бы они в Зуре, никаких про-
блем бы не было, а тут надо бы-
ло проложить до Мувыра дорогу,
потому что поначалу осенью и зи-
мой выбраться оттуда можно бы-
ло только на вездеходе. Корепа-
нов купил «УАЗик». Потом прошёл
по друзьям-знакомым и попросил
помочь. Кто-то помог безплатно,
с кем-то расплатился брёвнами и
мясом. Так в лесу появилось 4 км
дороги из ПГС, песчано-гравийной
смеси.
На подъезде к Мувыру сто-
ит заметный указатель: «Деревня
основана в 1837 году, возрождена
в 2009 году».
— Этот указатель мне один
очень хороший человек, бизнес-
мен, подарил. У нас должен был
проходить фестиваль возрождён-
ных деревень. И мне хотелось,
чтобы было красиво. Если честно,
это лучший подарок, который мне
в жизни сделали.
— А вообще любите подарки?
— Нет, мне ничего не надо. Но
если для деревни, вот как знак,
как помощь в развитии, то очень
люблю, — смеётся.
— Александр, я в Удмуртии не
в первый раз, знаю местные нра-
вы. Вы, кажется, не очень типич-
ный удмурт…
— Так и есть, удмурты —
скромный народ, молчаливый, но
это не про меня, — улыбается Ко-
репанов. —Надо мной даже мест-
ные смеются.
Потом разговор заходит о том,
что я видела фото Корепанова: он
был победителем регионального
конкурса «Бизнес-успех» в номина-
ции «Лучший созидательный про-
ект». В костюме Александр Генна-
дьевич выглядит как губернатор,
не меньше. В ответ Мувыр вспоми-
нает, что на предыдущее вручение
(не помнит, точно чего) он приехал
«в удобном» — в штанах и свите-
ре, но пришлось экстренно пере
одеваться, а костюм этот вообще
не его: сковывает, давит…
Машина въезжает в Мувыр, я
произношу: «О боже!» — и высо-
вываюсь с фотоаппаратом в окно.
«Хлеб — народное
добро. Пограничник,
береги его!»
Окружённая сосновым вой-
ском, выгнулась под нещедрым
северным солнцем изумрудная
поляна. На самой её вершине бу-